ИДЕЯ И ПРИГОТОВЛЕНИЯ.
Веками катаракту лечили с помощью таких процедур как удаление, интракапсулярная и экстракапсулярная экстракция (ICCE, ECCE). Главными задачами оставались предотвращение осложнений и достижение послеоперационной зрительной реабилитации высокого качества. Стандартный способ коррекции афакии толстыми очками был крайне неудовлетворителен из-за визуальных искажений и аберраций, присущих мощным линзам. Не считая контактных линз, изобретённых в 20 веке, принципы коррекции афакии оставались неизменными много сотен лет. Несомненно, многие офтальмологи понимали колоссальные оптические преимущества, которые могла бы предложить искусственная замена линзы глаза. Но первым, кто начал действовать, был Ридли. Он припоминает некоторые события которые привели к первой имплантации интраокулярной линзы в 1949. Когда он работал надомным хирургом в 1930-х, он…
«…направлял запросы А. Хадсону и своему отцу касательно пациента – рабочего, потерявшего хрусталик. Для него это было как полная потеря глаза, если не считать зрения вне поля фокуса. Это наталкивало на мысли об интраокулярном протезе, но сначала я должен был достичь статуса полного консультанта, а потом предпринимать какие-либо действия. На стадии надомного хирурга я не сильно интересовался афакией, однако факт того, что должна быть предпринята попытка избавить от последствий экстракапсулярной экстракции Дэвиелса 1748г., был очевиден. Вскоре я чётко осознал, что операция по поводу катаракты без замещения хрусталика является незавершённой, лишь наполовину выполненной.
Однажды, где-то в 1947-ом, я весь день делал одинаковые операции. В конце дня один студент, ранее не видевший катаракт, сказал «Жаль, что нельзя заменить мутный хрусталик прозрачной линзой». Ему ответили, что это не практикуется, однако многие, включая меня, предложили начать работу в этом направлении. Но никто ничего не сделал.»
Имя этого студента было неизвестно либо забыто на многие годы, пока его бывший регистратор (резидент) Джимми Филлпоттс не сказал, что это был Стив Пэрри. Пэрри стал врачом общей практики на севере Англии, и в конце концов упомянут в истории. Появлялись единичные и непроверенные отчёты о попытках имплантации донорских хрусталиков и стеклянных линз, однако неизвестно ни одной экспериментальной работы до Ридли. На самом деле и сегодня нет никаких надёжных доказательств того что кто-то кроме Ридли занимался этим вопросом. Ридли вспоминает:
«Надо было набраться величайшей осторожности, но вместе с ней и храбрости, чтобы принять тактические решения, которые бы привели к попытке первой установки хрусталика-импланта. Всё делалось в абсолютной секретности. Нам было известно о довольно влиятельных коллегах, высказывавшихся против идеи помещения инородного тела в глаз. Большинство хирургов были довольны результатами обычной экстракцией хрусталика, и считали афакию неизбежной ценой за восстановление хоть какой-то части зрения. Многие находили экстракцию и так довольно сложной операцией, и не хотели лишних проблем от усложнения процедуры. Они боялись возможного отторжения протеза, возможных химических реакций и прочих патологий вплоть до симпатической офтальмии. Чтобы получить хоть какой-нибудь шанс достичь успеха, находясь под прицелом неизбежного антагонизма со стороны мира офтальмологии, в первую очередь необходимо было предвидеть возможные проблемы. После тщательного анализа, следовало продумать позиционирование линзы, её размер и форму, состав материала, а главное юридические вопросы.
После нескольких месяцев раздумий я позвонил своему другу Джону Пайку, исследовавшему оптику в Лондонской компании Райнер. Нашей последней разработкой была электронная офтальмоскопия. Я предложил встретиться и посидеть у меня в машине после рабочего дня. Так, сидя вечером в машине на площади Кавендиш, два человека обсуждали основы новой операции. Затем мы пришли к выводу, что вероятно операция будет сложной и опасной для хирурга из-за оснащения инструментами прошлого, XIX века, а значит, не многим пациентам удастся помочь. Местом, где планировалось размещать имплантат, было решено избрать используемый самой природой.
Материал для новой линзы выбирали из стекла, качественного полиметилметакрилата (иначе – ПММА, оргстекло, акрил), и минералов, таких как кварц. ПММА и стекло представлялись достаточно дешёвыми и удобными в обработке, а также имели хорошие оптические свойства».
